В храме шла служба.. Горели свечи, звучали молитвы, священник исповедовал прихожан. Я не сразу обратил внимание на небольшое черное пятнышко, которое двигалось справа от меня. Это был шмель. Когда я увидел его, почему-то стало ясно - это образ. Я смотрел на него как на ожившую притчу. Смотри, - подумал я - он совершенно обессилен, еле передвигается.. это не его среда обитания. Скорее всего он умирает от голода. Пытаясь подняться по откосу окна, он в очередной раз упал. Лежа на спине, на своих обездвиженных крыльях, он долго шевелил лапками, пока, наконец, не смог перевернуться.. Я смотрел на него понимая - он обречен на смерть. Он медленно полз по подоконнику, в то время как мухи бодро перелетали с одного окна на другое, и уверенно ползали по стеклу.. Впрочем, и их мертвых тушек лежало не мало на том же подоконнике. Кладбище мух внутри дома, это нормально. Это была их стихия. Но шмель. Он был как лев среди псов. Меня даже посетила мысль – а может быть его надо спасти? Вынести на улицу? Но нет, я продолжал наблюдать за ним.. Что бы эта притча значила для меня?
И вдруг, как подтверждение моим размышлениям, за окном стал кружить другой шмель. Это был настолько яркий контраст, что я моментально понял – вот она, жизнь двух христиан. Один живет среди лугов, злачных пажитей, среди нив, которые побелели.. А другой – не выходит за стены своей Церкви, за стены своего мирка. Кто-то как тот шмель с подоконника – задыхается от того, что не исполняет волю Божью, не творит тех дел, которые есть пища для него. Он лишь смотрит сквозь окно на тех, кто распространяет благую весть в этом мире, опыляет цветы, и сам распространяет благоухание Евангелия по всей земле. Он жаждет попасть туда.. Это главное его дело, главное доброе дело, к которому он призван – благовествовать, и словами, и делами. Хотя некоторые, возможно и не чувствуют никакой нужды в этом, и вполне прекрасно себя чувствуют, даже питаясь давно протухшими продуктами. Они ничего не делают, но суетятся.. Они знают все о том как жить внутри комфортных условий. Им достаточно позапрошлогодних откровений, их цель жизни НЕ поля. Их цель – паразитировать и выживать.
Два шмеля. Один умирал, другой был полон жизни. Один был заперт, и потерял надежду найти выход, другой – был свободен лететь до края земли, и везде его поджидали цветы, готовые стать плодами..
Когда служба заканчивалась, прихожане вдруг услышали жужжание, и увидели как огромный шмель летал над головами. Это настораживало некоторых, люди смотрели, как бы не сел на кого, и не ужалил. Неужели шмель набрался таки сил, и смог взлететь? Я с надеждой посмотрел на окно.. Шмель был на месте. Он все еще штурмовал мутное стекло.. он все еще надеялся, что это выход.
Комментарий автора: Основано на реальных событиях..
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Оцените произведение:
(после оценки вы также сможете оставить отзыв)
Хорошее и правдивое сравнение. Так оно и есть, особенно среди выехавших на Запад: благовествовать некому(языковый баръер), привести некуда(в церкви служение идёт по-русски), в итоге- ведём паразитический образ(чего - не трудно догадаться)...
Реальность - Андрей Скворцов Я специально не уточняю в самом начале кто именно "он", жил. Лес жил своей внутренней жизнью под кистью и в воображении мастера. И мастер жил каждой травинкой, и тёплым лучом своего мира. Их жизнь была в единстве и гармонии. Это просто была ЖИЗНЬ. Ни та, ни эта, просто жизнь в некой иной для нас реальности. Эта жизнь была за тонкой гранью воображения художника, и, пока он находился внутри, она была реальна и осязаема. Даже мы, читая описание леса, если имеем достаточно воображения и эмоциональности можем проникнуть на мгновение за эту грань.
История в своём завершении забывает об этой жизни. Её будто и не было. Она испарилась под взглядом оценщика картин и превратилась в работу. Мастер не мог возвратиться не к работе, - он не мог вернуть прежнее присутствие жизни. Смерть произвёл СУД. Мастер превратился в оценщика подобно тому, как жизнь и гармония с Богом были нарушены в Эдеме посредством суда. Адам и Ева действительно умерли в тот самый день, когда "открылись глаза их". Непослушание не было причиной грехопадения. Суд стал причиной непослушания.
И ещё одна грань того же. В этой истории описывается надмение. Надмение не как характеристика, а как глагол. Как выход из единства и гармонии, и постановка себя над и вне оцениваемого объекта. Надмение и суд есть сущность грехопадения!
